Варвара Юшманова стихи
Браслет
Браслет не застегнуть самой. Так странно.
Браслеты не для одиноких дам.
Лежит лиловых бусин череда
С серебряной застёжкой филигранной,
Не обнимавших руку никогда.
Отравлена былая явь. И вот
Все мысли на единственном предмете:
Ни мать с отцом, ни милый муж, ни дети -
Никто с тобою рядом не живет.
О, как же бусины жестоки эти.
Строг женский взгляд. И чует он во всём
Подвох, что не сулит любви и мира.
И вот осквернена уже квартира
Подарком, что нарочно принесён
И создан злой рукою ювелира.
***
- А тебе в твоём дому Хорошо ли одному? Арсений Тарковский
Когда не спится и не ходится,
Лежишь один в своём дому.
Устало смотрит Богородица,
Не удивляясь ничему.
И в мутных окнах отражение
Толкует о прошедшем дне.
К тебе является решение -
В ночи наведаться ко мне.
И ты идёшь, слегка нахохленный,
И знаешь верно, что опять
Увидишь за моими окнами
Разверзнутую благодать.
Да только мне другое ведомо.
Я сплю и вижу сон земной,
Что ничего страшнее этого
Уже не станется со мной.
У моря
Ты выйдешь на берег,
И вспыхнут глаза сентября.
Но море не двинется,
Будто бы неживое,
Такое скупое на мачты и якоря,
Такое степенное, голубое.
Разлито молчание.
Сказано этой водой
Довольно. Теперь же внимать бесполезно.
Чего не случилось - уже не случится с тобой.
Мечта мимолётна, желание неполновесно.
И ты успокойся.
Мгновение побереги.
Теперь погружаться ты будешь все реже и реже,
Бросать, уезжать и другие искать маяки,
И может быть, бури просить
на другом побережье.
Заклинание
Сизый пятихвостый селезень,
Дух зыбучего песка,
Бурый волк, седая плесень,
Белоглазая треска,
В небе чёрном злая прозелень,
Кислый муравьиный мёд,
Пепельный кричащий поползень,
Нынче ночью ваш черёд.
На пяти хвостах заклятие
Разнесётся, покружит.
И в песках умрёт проклятие,
Волчий глаз посторожит.
Плесень съест тропу обманную,
Волшебство шепнёт треска,
Небо хмуростью туманною
Смоет проседь у виска.
Мёд приправит настоящее,
Поползень споёт с водой,
И душа моя болящая
Снова станет молодой.
***
Заковыристый мой обманчик,
Аккуратный секретик мой,
Как воздушно-резной воланчик -
То вспорхнёт, то опять со мной.
То маячит, себя рискуя
Постороннему взгляду вскрыть,
То хоронится и тоскует,
Что не вырыть и не зарыть.
Тяготит. Если спросят только,
Я легко его отпущу.
А себя не браню нисколько,
Но не думаю, что прощу.
Кем мы будем?
Будем монстрами.
Будем друг другу монстрами,
Твердокожими, хищными, остроносыми.
Будем жалить друг друга вопросами-осами,
Умирать в високосные
И возрождаться вёснами,
И капканами, и золотыми блеснами
Вновь позвякивать -
Будем несносными взрослыми.
Но пока наши пальцы переплетены в замочек.
Мы ещё не дошли до будущих оболочек,
Не поверили песням знающих одиночек.
Лето гладит нам волосы,
И на тебе веночек.
***
Что-нибудь непутевое,
Что-нибудь несуразное,
Что-то не очень новое,
Что-то не очень праздное,
Что-то своеобразное,
Что-то необъяснимое,
Не до конца развязное,
Все-таки допустимое,
Что-нибудь не кричащее,
Но и не очень строгое,
Все-таки говорящее
О человеке многое.
Может быть, эту кофточку,
Может быть, это платьице,
Туфельки и колготочки...
Только бы всем понравиться!..
Чтобы тряслись запальчиво:
Так, мол, и надо стариться,
И говорили вкрадчиво,
Что и в гробу - красавица.
***
Среди улиц, среди пятниц
Я брожу одна.
На щеках моих румянец,
Но душа бледна.
Солнце старится над всеми,
Словно абажур.
Я ищу другое время
И не нахожу.
А плакат на старом храме
Ждёт неделю мод.
И лежит забытый в хламе
Приодетый кот.
Я клонюсь над этим ложем,
Нас во всём виня.
И внезапный Бог в прохожем
Смотрит на меня.
Там
Я мерила время числом багажей,
Жила на любимом из всех этажей.
Читала запоем, пила по слогам
И чистила душу, однажды солгав.
В рассветах старалась огни не гасить,
Улыбку свою не хотела носить.
Терпела столицу – иллюзий слои,
И в ней находя, оставляла свои.
Блестели глаза, но была на мели,
Меня переулки в закаты вели.
И как Саркози молодая жена
Была я магически обнажена.
И стаи людей заходили на чай,
Читали друг другу стихи по ночам,
Делили сгущенку и грипп в февралях,
И путались в пьесах, словах и ролях.
Я гордо дарила им свой диалект,
Скрывала, что где-то мой черный валет,
И девочка-ветер на выходе дня
Имбирным напитком поила меня.
Ссора
И опять забурлила злость,
Подкрепившись огнивом пророчества,
Если в гордость взглянуть пришлось,
Так взгляни и в глаза одиночества.
И увидев в душе пустоту,
Словно мелочью рассыпаешься:
Потеряю - уже не найду.
Извиняюсь, и ты извиняешься