Валентин Нервин стихи
Родился в 1955 году. Член Союза российских писателей, автор 12 книг стихотворений. Лауреат литературных премий им. Н.Лескова (Россия) и им.В.Сосюры (Украина), специальной премии Союза российских писателей «За сохранение традиций русской поэзии» (в рамках Международной Волошинской премии-2013), Международной Лермонтовской премии (2014). Стихи переводились на английский, немецкий, румынский, украинский языки. Живет в Воронеже.
***
Прямо по течению беды
прошлое оделось берегами;
бросишь камень в зеркало воды -
время разбегается кругами.
Вот и сердце, памяти вослед,
окаменевает поневоле.
И куда нам плыть из этих лет
по теченью совести и боли?..
***
Любовь начинается, как листопад,
кончается – пуще неволи:
наивные листья покорно летят,
как желтые ангелы боли.
Куда мы уходим от наших сердец,
какие следы заметаем,
о чем вспоминаем, когда, наконец,
до самой земли долетаем?...
***
Не отчаивайтесь, полноте,
преходящее не в счет.
В этой сумеречной комнате
время побоку течет:
та же музыка астральная
по периметру кружит
и гитара фигуральная
на диване возлежит.
По лимиту вдохновения
суету окоротив,
потолкуем о забвении,
если Вы не супротив.
Не отмалчивайтесь, полноте,
посидим накоротке
в этой сумеречной комнате
у судьбы на поводке.
***
Не в какой-то преисподней,
а буквально за углом
плакал Ангел в подворотне,
укрываючись крылом.
Два нетрезвых гражданина,
незадолго до того,
дали Ангелу по нимбу,
дабы выключить его.
Что бывает в мире хуже
человеческого зла? –
и лежали прямо в луже
перья с белого крыла.
Напоследок я сегодня
пожалею тех двоих,
ибо Ангел в подворотне
был Хранителем для них.
Воспоминания о музыке
Под звездами,
кочующими с юга,
я жил тогда у черта на хвосте
и вольная, как музыка, подруга
раскачивала время в темноте.
В апофеозе нежности и боли
соединялись на одной струне
свободные диезы и бемоли,
сиятельно дарованные мне.
Потом я засыпал на сеновале,
а звезды кочевали по судьбе
и новые созвездия сияли
не для меня,
но сами по себе.
***
По соседству с огородами,
в третьем доме от угла,
за тесовыми воротами
эта девочка жила.
Не забуду, как украдкою
мы гуляли налегке
там, где вымощен брусчаткою
склон от улицы к реке.
Покатило время под гору
по булыжной мостовой,
разделило годы поровну
линией береговой.
За какими поворотами
та, которая жила
за тесовыми воротами,
в третьем доме от угла?
***
Отчего я сегодня с утра
заплутал у полонi печалi? –
даже спирт не идет на ура,
даже мысли во мне одичали.
То ли шапка на воре горит,
то ли дух по этапу восходит,
но постылая плоть говорит,
а пытливая кровь колобродит.
За душой – не копеечный флирт,
не пустая вода из-под крана,
а живой, неразбавленный спирт
из граненого злого стакана.
Разлетаемся… Et cetera,
по закону всемирной печали.
Не о том ли сегодня с утра
перелетные птицы кричали?
Старый альбом
Листаю альбом незапамятных лет
и, кажется, чувствую кожей,
когда фотографии смотрят на свет
и судьбы толпятся в прихожей.
Какая проекция счастья была
тогда на супружеских парах,
какая прекрасная юность цвела
на тех фотографиях старых!
Пора бы, пора бы усвоить всерьез,
что молодость не повторится,
но в этом альбоме, ни горя, ни слез,
а только веселые лица!
Душа покидает родные места,
но даже в покинутом доме
блуждает улыбка счастливая та,
забытая в фотоальбоме.
***
Когда, повторяя речные изгибы,
певучие звезды летят с высоты,
на сушу выходят летучие рыбы,
забытые сны
и живые цветы.
Увы, никакой эпохальный философ,
ни в общем зачете, ни сам по себе,
еще не решил окаянных вопросов
о жизни и смерти,
любви и судьбе.
Я знаю, уходят и люди, и реки,
державы и сны рассыпаются в прах,
но было от века и будет вовеки:
Земля – на китах,
а любовь – на цветах!
***
Не помню, какого числа,
по воле какого синдрома
дорога меня привела
на место отцовского дома.
Тут жили когда-то вдали
от смутного гула эпохи,
и вот – в придорожной пыли
красуются чертополохи.
Пока мы кому-то назло
по этой земле колесили,
как много воды утекло,
как много домов посносили!
Над нами плывут облака
и в них отражается детство.
Конечно, земля велика,
и всё-таки –
некуда деться…