Сергей Алагаты рассказ
На счастье
Прижавшись к облупившейся раме покосившегося окна, Фесгун ждал выстрела.
– Иди сюда, – вдруг проворковал тихий голос из угла комнаты. – Красавчик...
Фесгун вздрогнул. Девичьи руки потянулись к нему.
От усталости и обезвоживания у него, видимо, начались видения. Отмахиваясь от галлюцинации, как от надоедливого комара, солдат плотнее придвинулся к проему.
– Прочь! Прочь!.. – закричал Фесгун, от досады давая короткую очередь из автомата.
Гранатомет с противоположной стороны прошил стену в метре над ним. Фесгун упал на пол, защищая голову от посыпавшейся штукатурки. Его товарищи из соседних домов открыли ответную стрельбу по противнику, и крупнокалиберное оружие смолкло.
Солдат приподнял голову.
– Красавчик... – снова зашептали из пустоты.
Фесгун быстро огляделся – в комнате никого не было.
– Иди сюда.
Из темного угла высунулась чья-то волосатая рука и поднесла сигарету ко рту. Повалил запах анаши.
– Будешь?! – бледное лицо с красными глазами показалось из тени и уставилось на солдата. – На, оттянись.
Наркоман поднес к губам Фесгуна бычок.
– Попробуй, – от прикосновения чужих холодных пальцев, солдат вздрогнул.
Голова Фесгуна закружилась. Вжавшись в угол комнаты, он подобрал к груди колени и зажмурился.
– Деньги есть? – вдруг прозвучал вопрос.
Солдат разомкнул веки. Перед ним стояли два подростка с косяками в руках.
– Гони бабло, – с угрозой сказал один из них. – Давай, пацан.
Фесгун рванулся к двери.
– Хватай его, а то уйдет! – закричали ему вслед.
Тяжело дыша, Фесгун помчался по тускло освещенному коридору, каблуки сапог с грохотом стучали о прогнивший пол, сердце вырывалось из груди.
– Красавчик… – поманил девичий голос из-за спины.
– Гони бабло!.. – угрожающе ревели подростки.
Фесгун задыхался на бегу.
К нему простерлись дрожащие руки каких-то незнакомых людей, одетых в лохмотья. Они тянулись отовсюду. Голодные нищие с мольбой и страхом всматривались в глаза солдата, ища сострадания и участия. Беззубые рты омерзительно раскрывались в немом крике. А скрюченные пальцы с грязью под ногтями настойчиво цеплялись за его рубаху.
– Нет! – с силой выдавил Фесгун, вырываясь из тисков толпы.
Солдат шел вперед, стараясь не смотреть по сторонам.
Возле продуктового магазина выстроились друг за другом мрачные люди, беспокойно сжимая в руках чуть смятые одинаковые книжки. Осунувшиеся фигуры, тянущиеся рядами. Постные лица. Безысходность во взгляде.
Сквозь скопление тел Фесгун протискивался по длинной улице с бесцветными домами. Они, казалось, надвигались на него. Его сердце бешено стучало. С губ срывалось надрывистое дыхание. Он захлебывался…
На пути выросло распятие. За ним вспыхнул и поднялся к облакам огонь.
– Свет! – произнес чей-то уверенный голос.
Толпа радостно взревела.
– Свет! – одновременно вырвалось из множества ртов.
Люди устремились к огню, расталкивая и давя друг друга. Их руки тянулись к полыхающему распятию.
Фесгуна увлекло течением. Споткнувшись, он упал возле креста.
Автоматная очередь в воздух внесла свои коррективы в массовое помешательство. Площадь огласилась тяжелой поступью военных. В небе засиял полумесяц.
Люди бросились врассыпную.
– Смирно! – грозно прозвучал командный голос.
Незнакомые солдаты схватили Фесгуна и бесцеремонно втолкнули в грузовик, набитый такими же людьми в форме.
– Вперед! – рявкнула крепкая фигура в погонах.
Затарахтев, машина тронулась с места.
– Красавчик...
Фесгун резко вскочил, и пуля снайпера угодила ему в лоб. Обмякшее тело солдата сползло вниз.
…Свет.
Роддом наполнился неистовым криком новорожденного.
– Иди сюда, – мать потянулась к малышу. – Красавчик...
– У него родинка на лбу, прямо в центре, – с улыбкой заметил врач. – Это на счастье.